«Мало того, что сначала русскоязычное население вышвырнули оттуда, теперь и названия стираете. Это история нашего государства. Вы что творите, я вас спрашиваю?!» — сказал господин Шаманов на заседании Госдумы.

Станицы Наурская, Шелковская и Серноводская были основаны терскими казаками еще при Екатерине Великой. Но не на голом месте, а на местах разоренных этими же казаками поселений горцев, постепенно выдавленных во время царских кавказских войн с равнинной Чечни в горы.

От терских казаков в Чечне не осталось и следа еще в 20-х годах прошлого века. В 1919 году на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) был принят циркуляр, который провозглашал: «Учитывая опыт гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления». В этом документе (авторами которого были Сталин и Орджоникидзе) предлагалось

Хочется подчеркнуть этот парадокс: в свое время Шаманов призывал судить Михаила Горбачёва за распад СССР. Но тогда почему, если ему так мила советская власть, он сейчас ратует за сохранение исторической памяти о ее злейших врагах, терских казаках, вместо того чтобы поддержать «преданных соввласти чеченцев»?

Как бы то ни было, но депортации казаков периода Гражданской войны стали первыми массовыми акциями в череде насильственных переселений целых этносов при советской власти.

В 1944-м году Сталин депортировал уже и чеченцев — тогда в их дома вселились русские, украинцы, ногайцы, татары и представители других национальностей. Русские и ногайцы составляли большую часть населения этих сёл до 90-х годов прошлого века, когда на волне националистического движения и на фоне развала СССР Чечня объявила о своей независимости от России. А затем последовали две кровавые чеченские войны. Шаманов воевал в обеих, и вроде бы Россия в них в конце концов даже победила, и Чечня осталась в составе России. Вот только после войны республика фактически стала моноэтничной — и остается таковой. Эта демографическая деколонизация, когда с Кавказа уезжает русское население, кстати, общий тренд для всех кавказских республик. Поэтому можно, конечно, эти чеченские села называть «русскими» и «казачьими» станицами, но только с точки зрения исторической ретроспективы, а не сегодняшних реалий.

О чём не знает Шаманов?

Через семь дней генералу Владимиру Шаманову ответил глава Чечни Рамзан Кадыров. Точнее, не ответил, а обрушился. Выступая перед чеченскими учительницами, собранными ради дня учителя в зале торжеств имени Дагуна Омаева, Кадыров начал с чеченских детей, которых «надо растить патриотами своей земли», а закончил Шамановым, которого для начала обозвал «гнусным подлецом». И заявил, что чеченские власти меняют названия не всех чеченских городов, хотя могли бы это сделать. Глава Чечни привел в пример Грозный, который, по его словам хотели переименовать в честь его отца, но он не позволил. «Мы меняем названия только те, которые абсолютно не подходят созданным нами городам», — сказал Кадыров. И эта ее фраза нуждается в пояснении.

Дело в том, что Шаманов со своими протестами против стирания «исторической памяти» сильно опоздал: формально станиц Шелковская, Наурская и Серноводская уже год как не существует в природе. В 2024 году чеченские власти, естественно, с ведома Москвы объединили их с другими сельскими пунктами и перевели в статус городских поселений. То есть более мелкие бывшие «казачьи» станицы, например, та же Гребенская, которую присоединили к Шелковской, просто перестали существовать, а генерал Шаманов этого не заметил. И вдруг опомнился, когда речь зашла о переименовании фактически теперь уже новых чеченских городов, которым логично нужны новые чеченские же названия.

Так, объединение мелких и крупных сельских поселений в городские сопровождается в Чечне сносом целых районов частной застройки и высвобождением большого количества земельных участков. Часть из них идет затем под многоэтажное коммерческое строительство, часть — фактически даром получают крупнейшие игроки в республиканском агропромышленном комплексе, в котором у семьи Кадырова либо аффилированных с ним лиц — огромная доля. Как, впрочем, и в республиканском девелоперском комплексе.

А собственники, которых республиканские и муниципальные власти без лишних церемоний лишают своих домов и земли, почти никогда не получают справедливой компенсации. Более того, часто власти в Чечне просто-напросто отбирают у людей их собственность, как это, например, было с частными владениями в центре Грозного. Когда эта земля потребовалась Кадырову для реализации его амбициозного проекта — строительства района имени Путина — он прямым текстом заявил, что хозяева не следят за своей землей, и поэтому надо ее конфисковать.

Да, форсированная урбанизация Чечни приносит правящей семье и ее ближайшим сторонникам большие деньги. И при этом кардинально меняет уклад чеченского, преимущественно сельского общества — и, как следствие, чеченские традиции.

Впрочем, история вопроса, как и история страны, мало заинтересовали депутатов Госдумы. В защиту наследия терских казаков высказалась (и отказалась голосовать за проект) только фракция КПРФ (что бы этим коммунистам сказали Ленин и Сталин, даже страшно подумать). Все остальные фракции проголосовали «за», и таким образом в первом чтении был принят законопроект о переименовании бывшей станицы Серноводской — в город Серноводск, бывшей станицы Наурской — в город Невре (в переводе с чеченского «север») и бывшей станицы Шелковской — в город Терек.

Вслед за переводом станиц в статус города обычно сразу следуют масштабные изменения центральной части села. Вся частная застройка на этом месте сносится, а вместо нее, как правило, возводится огромная мечеть и «сити». Грозный-сити, Аргун-Сити, Шали-Сити — вырастают по всей Чечне, словно грибы после дождя. Боятся и не хотят своего «Терек-сити» и жители бывшей Шелковской. А кроме того, еще и вспоминают историю с переименованием в 2017-м году в «Ахмат» футбольного клуба «Терек».

«Тогда эта инициатива Кадырова вызвала большое негодование у фанатов “Терека”, — рассказал один из жителей Шелковского, — и они запустили флешмоб “#МоеИмяТерек”, широко разошедшийся по соцсетям. В ответ на это Рамзан Кадыров сказал, что Терек — это грязное имя…»

Полную цитату Кадырова о «грязном» Тереке легко найти в интернете. Приведем ее здесь целиком:

«Шайтаны, которые сидят в Европе и делают политику в соцсетях, у вас ничего не получится. Вы проиграли, мы переименовали наш любимый футбольный республиканский клуб! Борьбу вы проиграли, и в жизни вы неудачники! “Ахмат” будет чемпионом! Назло врагам, на радость братьям! А у кого имя “Терек” — тот без роду, без племени! Тому имя не дали, когда он родился.

— Получается, — грустно пошутил наш собеседник, — мы, жители бывшей Шелковской, а теперь — города Терек, оказались людьми «без роду и без племени», и никакого отношения к чеченской национальности, если верить Кадырову, не имеем…

Впрочем, как рассказали «Новой газете Европа» еще несколько жителей, их отношение к переименованию станиц резко изменилось после выступления Шаманова.

Чеченцев, например, очень обидела фраза генерала о «вышвырнутом русскоязычном населении».

— Не помню, чтобы в Шелковской выгоняли русскоязычное население или как-то их притесняли! — говорит 24-летний Зайнди (то есть он родился, когда началась вторая чеченская война). — Вон у нас соседи русские, четыре семьи живут, и знаю я их с самого детства! Со мной в классе учились в Шелковской девять русских ребят и девушек. Я с ними до сих пор на связи, хоть некоторые и уехали. Наш классный руководитель была русская, завуч — тоже.

Шелковской, Надтеречный, Урус-Мартановский, Наурский районы Чечни действительно исторически всегда были лояльны России. Во времена независимости Чечни именно из чеченцев, проживающих в этих районах, при активной поддержке Москвы формировалась антидудаевская оппозиция. И за это Кадыров, выходец, скажем так, из противоположного лагеря, нередко отпускает колкие замечания в адрес здешних жителей. В отличие от горной части республики и того же Грозного, война эти места сильно не затронула, дома людей не пострадали. Другое дело, что уже после окончания военных действий, когда в республике, по сути, не осталось никакой работы, начался отток русскоязычного населения и из этих станиц.

Главный правозащитник Чечни

Впрочем, даже если бы Шаманов потрудился сформулировать свои претензии к чеченским властям более корректно, его слова всё равно бы вызвали протест у простых людей в Чечне.

Слишком уж зловещую память он тут о себе оставил. Во время войны, особенно второй кампании, когда российские контрактники действовали по отношению к мирным жителям гораздо жестче в сравнении с первой, генерал Шаманов был абсолютным чемпионом по жестокости. Его в Чечне называли «мясником» и сравнивали с одиозным для всего Кавказа царским генералом Ермоловым, который признавал эффективным только один метод коммуникации с горскими народами — тактику «выжженной земли». И Рамзан Кадыров припомнил генералу его «чеченское» прошлое, прямо обвинив Шаманова в военных преступлениях.

«Обращаюсь к тебе лично, Шаманов. Если слово “патриот” для тебя не пустой звук, собирай своих таких же сторонников и отправляйся на передовую в зону СВО. Посмотрим на твои “умения”. Твой “богатый опыт”, который ты накопил, издеваясь над мирным населением, нам известен не понаслышке. Поэтому ты не имеешь морального права сидеть в Думе и выдавать себя за “народного защитника”. Перестань прятаться за депутатским мандатом и громкими словами. Ты публично защищал Буданова — убийцу беззащитной чеченской девушки. Для нас он навсегда останется символом зверств и позора того времени, а твое имя теперь стоит рядом с его именем. Ты должен встать на колени и попросить прощения у чеченского народа за убийства мирных жителей, грабежи и разрушения…»

Тема военных преступлений, совершенных российскими военными, редко поднимается в Чечне последние годы.

Однако резкие слова генерала Шаманова по поводу инициативы чеченских властей сподвигли Кадырова нарушить им же созданное табу.

…Военных преступников в Чечне было много, а вот осужденных за военные преступления — единицы. И, что интересно, все эти дела (а их было всего четыре — дело Лапина, дело Ульмана, дело Буданова и дело Аракчеева) совпали с продвижением Москвой «мирного плана» по передаче власти бывшим боевикам, перешедшим на сторону России. Ставку в этом плане Москва сделала на Ахмата Кадырова, бывшего муфтия Ичкерии (так называлась Чечня в годы своей независимости). В 90-х годах прошлого века он был ярым националистом и сторонником независимости Чечни. Именно Кадыров объявил России священную войну. Но когда у него возник конфликт с президентом Ичкерии Масхадовым и его жизнь оказалась под угрозой, он перешел на сторону Москвы.

Военные преступления, совершенные в Чечне российскими военнослужащими, стали для Ахмата Кадырова фактически беспроигрышной политической темой. На ней он сумел не только объединить значительную часть чеченцев, но и добиться сокращения и вывода федеральных войск из республики. Их место заняли новые силовые структуры, сформированные из бывших боевиков и полностью лояльные Кадырову.

Но всё-таки для Кадырова-старшего военные преступления были не только лозунгами и средством достижения политических целей. Он принимал участие в каждом уголовном деле, которое правозащитникам и простым чеченцам с огромным трудом удавалось довести до стадии следствия и затем до суда.

Ахмат Кадыров толкал эти дела, когда расследование стопорилось, поддерживал усилия правозащитников, давал интервью тем (очень немногим) российским журналистам, которых эта тема продолжала интересовать.

После гибели отца в 2004 году Рамзан Кадыров тоже поначалу активно выступал на тему преступлениях против чеченского народа. Но, например, суд по делу ханты-мансийского омоновца Лапина (известного по позывному «Кадет»), который тогда с большими проблемами шел в Грозном, его не интересовал.

Хотя… Он действительно начал бороться с военными преступлениями. Совершенными, правда, не российскими военнослужащими, а соратниками своего отца: братьями Ямадаевыми, Мовсаром Байсаровым и другими командирами военизированных подразделений, которые создавались под крышей МВД и Минобороны. На тот момент почти все они объединились вокруг фигуры президента Алу Алханова, назначенного главой республики после гибели Кадырова-старшего, и таким образом стали представлять угрозу Рамзану Кадырову, будучи его конкурентами в борьбе за власть.

Они организовывали поездки и «проходы» в самые закрытые места, например, в самую страшную тогда в республике тюрьму Чернокозово, давили на следователей прокуратуры, чтобы те возбуждали «нужные» уголовные дела. Кадыров даже включил в свой совет по правам человека сотрудников «Мемориала», в том числе и известную чеченскую правозащитницу Наталью Эстемирову.

Именно тогда в Чечне стали одно за другим находить тайные захоронения.

Например, в 2007-м году, когда конфликт между Ямадаевыми и Кадыровым дошел до точки максимального накала, в Гудермесе разрыли могилу с семью телами. Представители следствия рассказали журналистам, что место им указал один из бойцов батальона ГРУ Минобороны «Восток», перебежавший к Кадырову. Найденные в могиле тела, считали следователи, могли являться жертвами спецопераций, проведенных «Востоком». Один из братьев Ямадаевых, депутат Госдумы от Чечни Руслан Ямадаев, отреагировал тогда на эту ситуацию так: «Я устал комментировать весь этот бред из Чечни. На самом деле вся республика знает, где находятся настоящие кладбища жертв зачисток и репрессий».

За годы работы знаменитая на Кавказе поисковая организация «Миротворческая миссия имени генерала Александра Лебедя» собрала данные о 119 массовых захоронений в Чечне. Большинство из них относятся к периодам активным боевых действий, некоторые насчитывают до нескольких сотен трупов. Но Рамзан Кадыров проводил очень «точечные» эксгумации: только тех могил, в которых лежали жертвы его политических конкурентов.

Он громко требовал расследований и суда над «военными преступниками» — но после того как Москва позволила ему наконец расправиться один за другим с политическими конкурентами (все они были убиты чеченскими киллерами), уголовное дело о найденных в Гудермесе трупах превратилось в «висяк». Как, впрочем, и сама тема военных преступлений в Чечне.

Наоборот, в Чечне было ликвидировано созданное еще при Ахмате Кадырове в 2002-м году государственное учреждение ГУ «ЧЕЧЕНИДЕНТИФИКАЦИЯ».

Последний митинг матерей похищенных и пропавших без вести чеченцев прошел в Грозном в 2009 году. Это был год, когда в Чечне убили правозащитницу Наталью Эстемирову. Ее последним делом было расследование обстоятельств внесудебной расправы сотрудников Курчалоевского РОВД над жителем села Ахкинчу-Борзой. В начале июля 2009 года за то, что тот якобы дал еду боевикам, его показательно расстреляли перед односельчанами и бросили тело в центре села. Так когда-то устрашения ради делали на Кавказе люди Ермолова. Даже Шаманов не позволял себе такого.

Печальная судьба постигла и широко распиаренную в Чечне тему с генетическими паспортами родственников, чьи близкие были похищены во время зачисток и пропали без следа (а таких в Чечне — тысячи). С 2013 по 2019 годы геномные паспорта в Чечне получила всего тысяча человек — капля в море.

Несколько лет назад, 31 декабря 2016 года, по чеченским соцсетям разлетелись сообщения о решении республиканских властей захоронить останки 111 человек. Все они были найдены в одном массовом захоронении и вывезены из Чечни еще при Кадырове-старшем. Их тела долго хранились в Ростове-на-Дону. Эксперты ждали, когда чеченские власти наконец проведут массовую геномную паспортизацию, чтобы появился сравнительный материал для опознания останков. Образцов ДНК из Чечни так и не дождались, и спустя 15 лет неопознанные останки вернулись из Ростова на родину. Чеченские власти хотели похоронить их тихо, без лишней шумихи. Но неизвестный сотрудник муфтията, у которого, видимо, проснулась совесть, распространил весть по соцсетям. Рано утром на место захоронения пришли тысячи людей. Все они до сих пор ищут своих близких, ставших жертвами тех самых военных преступлений, в которых Кадыров так азартно упрекает генерала Шаманова.

Дело Буданова

… В марте 2000 года военнослужащие 160-го гвардейского танкового полка, которым командовал полковник Юрий Буданов, во время зачистки села Танчи-Чу похитили 18-летнюю чеченку Эльзу Кунгаеву, завернули ее в ковер, который похитили вместе с девушкой, и привезли в кунг (армейскую палатку) своего командира. В тот день у него родился ребенок, и по такому случаю Юрий Буданов сильно напился. После чего зверски изнасиловал Эльзу и убил. В анамнезе у Буданова уже были аналогичные истории, причем он жестоко издевался не только над чеченцами, но и над своими подчиненными — российскими срочниками. Долгое время ему всё сходило с рук, потому что у него был высокопоставленный покровитель — генерал Шаманов.

Но в марте 2000-го года генерал Шаманов был в отпуске, и когда об убийстве Эльзы Кунгаевой узнал начальник Генерального штаба МО РФ — Анатолий Квашнин, он не стал покрывать Буданова, а доложил о ситуации Путину.

«Буданов совершил глумление над жительницей Чеченской республики и в последующем убил ее. Это позорное явление для армии, — так комментировал свой поступок генерал Квашнин. — Таких подонков надо с корнем вырывать из нашего армейского коллектива».

Дело против Юрия Буданова удалось возбудить с высочайшей санкции Путина и довести до суда во многом благодаря Ахмату Кадырову. Это было в некотором роде уникальным стечением обстоятельств, помимо, конечно же, огромной работы, проделанной, в первую очередь, правозащитниками «Мемориала». В результате в 2003 году Буданов был осужден. Но давление другой стороны — той части российского общества, которое отчаянно не хочет признавать, что многие российские офицеры и солдаты — военные преступники, потому что так устроена российская армия, — привело к исключению из приговора Буданова эпизода об изнасиловании. Срок Буданов получил меньше, чем предполагали его страшные преступления, но его лишили всех военных наград, и судебный процесс его сломал.

Буданов отсидел почти весь срок и незадолго до его истечения вышел по УДО. А через два года, 10 июня 2011 года, Буданова убили.

По обвинению в этом преступлении был задержан и осужден житель села Гелдоган Юсуп Темирханов. Свою вину в суде он категорически отрицал, как и, соответственно, мотив личной мести Буданову.

Следователь, которые вел это дело, рассказал «Новой газете Европа», что с самого начала у оперативников не было никакого сомнения в том, что это убийство — заказное, а Темирханов — наемный киллер. Проблема в том, что, как выразился наш источник, «люди, которые сделали заказ на Буданова — неприкасаемые» (подразумевается «неприкосновенные». — Прим. ред.).

Генерал Шаманов неоднократно пытался помочь Буданову выйти из колонии досрочно. Но каждый раз он наталкивался на главу Чечни.

В 2004 году Буданов подал прошение о помиловании. Он отбывал наказание в колонии в Ульяновской области, губернатором которой в тот момент был генерал Владимир Шаманов. Собственно, именно Шаманов и добился перевода своего бывшего полковника, а ныне заключенного Буданова, в этот регион. Региональная комиссия по помилованию, которую возглавлял Шаманов, подписала прошение Буданова, но вмешался Грозный. Рамзан Кадыров собрал в столице Чечни огромный митинг, на котором назвал решение комиссии «плевком в душу чеченского народа» и поклялся «воздать Буданову по заслугам».

После этого тот отозвал свое прошение.

В 2006 году Буданов подал ходатайство об УДО. Кадыров выпустил по этому поводу отдельное заявление: «Я убежден в том, что преступник, совершивший подобное злодеяние, вне зависимости от национальности, званий и регалий должен отсидеть в тюрьме полный срок, а не разгуливать на свободе». Заявление Кадырова процитировали все ведущие федеральные СМИ, Буданову в УДО отказали.

Повторное ходатайство об условно-досрочном освобождении Буданова было удовлетворено в 2008 году, он вышел из колонии в январе 2009 года. Рамзан Кадыров не успокоился. Он публично назвал Буданова «шизофреником и убийцей» и, по сути, пригрозил: «Буданов — признанный враг чеченского народа. Он оскорбил наш народ. Каждый мужчина, женщина и ребенок считает, что пока Буданов существует, позор не снят с нас. Он оскорбил честь русских офицеров. Как можно его защищать? Какой судья мог его выпустить на свободу? За ним десятки человеческих жизней. Я думаю, федеральный центр примет правильное решение — его пожизненное место в тюрьме. Да и этого ему мало. Но пожизненный срок хоть немного облегчит наши страдания. Мы не терпим оскорбление. Если решение не будет принято, то последствия будут плохими…»

В деле убийцы Буданова Юсупа Темирханова есть заявление о пережитых им пытках. Из него следует, что перед официальным задержанием он был похищен оперативниками, которые якобы пытались добиться от него информации о причастности к убийству Буданова односельчанина Темирханова — Магомеда Даудова и главы Чечни Рамзана Кадырова.

«Таким образом Темирханов хотел “обезвредить” свои показания, которые давал на следствии. — говорит наш источник. — Он сам назвал фамилию Даудова, сам упомянул главу Кадырова, никто его за язык, как говорится, не тянул. Кроме показаний Темирханова, были и другие оперативные данные, что убийство заказное и ниточки к заказчику надо искать в Чечне. Но привлекать к ответственности Кадырова никто не позволил, пришлось из этого банального киллера делать “чеченского мстителя”.

Он ни разу ни на суде, ни на следствии не упомянул об убийстве Эльзы Кунгаевой, скорее всего, просто потому, что не знал о ее судьбе и никогда не интересовался этим. Он фактически не жил в Чечне лет двадцать, входил в чеченские криминальные группировки, занимался рэкетом. Как и другим чеченцам из криминальной среды, ему было абсолютно наплевать на то, что происходит в Чечне. Это была не его война. Просто он оказался односельчанином Магомеда Даудова. То есть самым подходящим на роль киллера, которого Даудов смог найти, выполняя поручение Кадырова».

Как рассказал «Новой газете Европа» бывший сотрудник администрации президента РФ, курировавший в 2010-е годы Кавказ, «убийство Буданова поставило жирный крест на теме расследования военных преступлений в Чечне. Для Москвы оно стало очевидным сигналом, что правосудие не принесет примирения русских с чеченцами, наоборот, только разожжет жажду мести. Приговор российского суда чеченцами будет восприниматься как разрешение на отстрел. Поэтому лучше вообще никого не судить».

Мы полагаем, что это опасение, конечно, только малая часть всей картины. В основе тотальной безнаказанности в Чечне лежат куда более серьезные мотивы. Но очевидно и другое. Если при отце Рамзана Кадырова военных преступников худо-бедно судили, то Рамзан Кадыров свел всю проблему безнаказанности военных преступников до личной вендетты.