Самые сильные лесные пожары в России сейчас бушуют в Забайкальском крае. По данным «Авиалесоохраны», ответственной за борьбу с ними, огнем охвачено 210 тысяч гектаров.
В этом году Забайкалье загорелось раньше других пожароопасных регионов — Якутии, Бурятии, Хабаровского края и Иркутской области. Их очередь, похоже, впереди. Хуже того, Минприроды предупреждает: новый сезон вообще будет тяжелым: под ударом окажутся не только Сибирь и Дальний Восток, но и западные регионы, где усиливается засуха. В зоне риска — Брянская, Владимирская, Воронежская области и не только, прогнозируют эксперты.
Хотя пик пожаров еще впереди, ситуация в Забайкалье уже сложилась катастрофическая, а местные власти идут на крайние меры и пытаются ограничить передвижение жителей. «Новая газета Европа» разбиралась, что происходит в регионе.
В поиске виноватых
23 апреля в Забайкалье ввели режим чрезвычайной ситуации федерального масштаба. Год назад в это же время горело в десять раз меньше леса, и режим ЧС действовал только в одном районе — Акшинском, на границе с Монголией. Сейчас зафиксированы 44 очага, крупнейший угрожает селу Тунгокочен на севере региона.
Регион уже посетили глава МЧС Александр Куренков и глава Минприроды Александр Козлов. Горят не только леса, но и строения. Так, в поселке Оловянная вспыхнул дискаунтер «Наш», под Читой едва не сгорело садоводство «Кучугур». В самой Чите сгорели гараж и три частных дома, вспыхнуло заброшенное общежитие. Жители села Усть-Карск три недели назад остались без связи: огонь уничтожил опорные столбы. Кроме всего прочего, край задыхается от смога.
Несмотря на то, что леса горят ежегодно, местные и федеральные власти всё равно не могут к этому подготовиться, рассказывает «Новой-Европа» Антон Бенеславский, специалист по предотвращению и тушению природных пожаров, сооснователь НКО «Pyrocene Alliance».
«“Бардак” — это состояние управления лесами в Российской Федерации с 2006 года, — объясняет Бенеславский, — тушение лесных пожаров никогда не было приоритетом, тем более теперь, когда идет война с Украиной, и все ресурсы направлены туда».
По его оценке, с огнем борются всего 1,5 тысячи пожарных, чего хватает лишь на защиту населенных пунктов: «Это катастрофически мало. Это оборонительное тушение».
Тем временем в причинах пожаров чиновники винят самих жителей. Так, депутат Госдумы из Забайкалья Александр Скачков считает, что леса поджигают умышленно, и силовикам следовало бы активнее искать тех, кто это делает:
«В некоторых населенных пунктах профилактическая работа будто бы отрицательная. Мне показалось, что в выходной день кто-то специально поджигает. Я посмотрел на пожары от Читы до Бургени — вот кто-то поджег и смылся», — говорит Скачков.
Фото: МЧС Забайкальского края
Полиция и МЧС, в свою очередь, регулярно публикуют признания поджигателей. Чаще всего таковыми оказываются местные жители, которые не уследили за огнем. Так, 17 апреля в сети появилось признание 37-летней жительницы города Краснокаменска, которая пошла в поле «выпить пива, поразмыслить», выронила спички и учинила пожар. За помощь в поимке поджигателей обещают вознаграждение: за донос можно получить до 250 тысяч рублей: 100 тысяч — за «достоверную информацию о поджигателе», еще 150 — за его задержание полицейскими.
Но в соцсетях иронизируют: как внимательному гражданину поймать нарушителя, если в лес идти нельзя?
По словам Бенеславского, девять из десяти лесных пожаров действительно возникают по вине человека, осознанно или нет. Местные жители специально жгут сухую, прошлогоднюю траву, поскольку это самый дешевый способ очистки сенокосов, пастбищ или утилизации отходов, объясняет эксперт.
«Так делал папа, так делали дед и прадед. Люди думают, что так можно победить клещей, отогнать змей и злых духов», — шутит пожарный в разговоре с «Новой-Европа».
Часто поджигателями оказываются дети. По словам подполковника МЧС Виктора Минина, из 70 задержанных — 31 несовершеннолетний. В связи с этим чиновники предлагают целый ряд мер: тот же депутат Скачков хочет нарядить детей в куртки со слоганами «Не поджигай лес». «Если в этой форме один ребенок на своем языке скажет другому: кого увижу со спичками — что-нибудь сломаю, [то в инициативе будет смысл]», — уверен законотворец.
Депутат Заксобрания Забайкалья Екатерина Фисун также предупреждает, что штрафом отделаться не получится и ребенок должен отвечать за содеянное всю жизнь: «В будущем малолетние поджигатели не смогут устроиться на работу в силовых структурах и МЧС, в некоторых случаях (в каких, она не упомянула. — Прим. ред.) не смогут стать госслужащими». А вице-премьер правительства края Виктория Бессонова уверена, что наказывать нужно не только детей, но и родителей, вплоть до лишения родительских прав.
«Ничего другого административный аппарат не умеет»
17 апреля губернатор Забайкальского края Александр Осипов подписал постановление: жителям края запрещено выезжать на природу и даже на базы отдыха. Поездки между населенными пунктами теперь требуют согласования с местными властями. По задумке правительства, полиция должна патрулировать дороги и организовать как минимум два контрольно-пропускных пункта у каждого села, даже если в нем живет менее тысячи человек.
Муниципалитетам поручено самим определить, как будет организован контроль, чтобы записывать персональные данные выезжающих — имена, фамилии, даты, маршруты переездов, время отъезда и прибытия в другой населенный пункт. Исключение — федеральные и региональные трассы: выезд по ним фиксировать не будут.
«Меры, принятые сейчас, типично административные — по типу “запретить и не пущать”. Это вынужденные, чаще всего неэффективные меры.
Просто ничего другого административный аппарат не умеет», — говорит специалист по предотвращению природных пожаров.
Как рассказали «Новой газете Европа» собеседники из Читы, никто до сих пор не знает, куда и как обращаться за разрешением на выезд. В соцсетях по этому поводу недоумевают:
«А поселки колючей проволокой обносить еще не планируют?» «Вы Конституцию читали?»; «Крепостное право возвращается?»
Один из наших собеседников, попросивший не называть его имя, рассказал, что на выходных посещал Хээтэйские пещеры с туристической группой. По его словам, организаторы просили взять паспорта, хотя в итоге никаких проверок не было.
«Мне жалко, что они горят, но я не знаю, что с этим можно сделать, — сетует наш собеседник. — У меня есть право по Конституции на свободное перемещение. Я к любым ограничениям отношусь отрицательно, хотя на самом деле в них нет ничего сложного: попросили документы, записали, и всё. Я всё равно пойду в лес, несмотря на запреты. Я очень хочу на “Чертов пик” (гора в Читинском районе. — Прим. ред.). Я не курю, лес поджигать не буду».
По мнению Бенеславского, пожаров станет меньше, если «убрать человека из леса», но одними запретами этого не добиться: необходима системная работа с людьми — через просвещение, экологическое образование и развитие лесного хозяйства. В частности, наш собеседник предлагает расширить полномочия лесоохраны, снизить нагрузку на лесников, обеспечить стабильное финансирование, а также привлечь больше специалистов и техники для контроля за лесными угодьями.
«Важно не только тушить пожар, но и не дать ему вспыхнуть. Пожары — это часть экосистемы, они всё равно будут. Нужно, чтобы они оставались частью природной динамики, а не становились катастрофой», — говорит он.
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
