Бензиновый пожар

В ночь на 5 сентября в соцсетях появились кадры пожара в Рязанской нефтеперерабатывающей компании, которая принадлежит государственной «Роснефти». Несколько украинских беспилотников нанесли удар по этому заводу — одному из крупнейших поставщиков топлива в России, который в прошлом году переработал более 13 млн тонн нефти. ВСУ явно поставили цель полностью вывести из строя этот НПЗ, до которого от украинской границы чуть более 450 километров. Две его установки стоят с начала августа, когда их разбомбили дроны, и это сократило производство топлива в Рязани примерно наполовину.

С начала года это уже пятый удар по НПЗ в Рязани, который до этого простоял почти весь февраль и март из-за бомбардировок. В целом же, в 2025 году по подсчетам «Новая-Европа» дроны 38 раз наносили удары по российским нефтезаводам, и 24 атаки были успешными: НПЗ останавливали на ремонт часть установок или полностью прекращали выпуск топлива.

Бомбардировки заводов — одна из причин, по которой чаты нефтетрейдеров в последние недели пестрят сообщениями примерно такого содержания: «В связи с огромным дефицитом бензинов и дизтоплива продукция отпускается с ожиданием 3–4 (или 5–7) дней». Нынешний кризис поставок топлива — самый продолжительный за все годы войны и за многие годы. Он начался еще в июле и по прогнозам трейдеров, с которыми поговорила «Новая-Европа», продлится до зимы, а то и перевалит через новогодние праздники.

Бензин минус

В 2025 году было две волны украинских ударов по российским НПЗ: первая длилась с начала года до середины марта, а вторая, которая продолжается до сих пор, началась в первых числах августа. Перерыв между ними совпал с началом 30-дневного моратория ударов России и Украины по энергетическим объектам. Он истек в конце апреля, но ВСУ не бомбили российские НПЗ после этого еще три месяца.

Сейчас, по подсчетам «Новой-Европа», полностью остановлены пять заводов — Куйбышевский, Новокуйбышевский, Сызранский (все — «Роснефть»), Волгоградский («Лукойл») и Афипский (не входит в состав крупных компаний). С учетом двух ударов по Рязанской нефтеперерабатывающей компании, которая работает на половине мощности, с начала августа дроны выбили примерно 17% переработки нефти (подсчеты Reuters и «Новой-Европа»).

В этих подсчетах мы не учитываем то, что еще примерно 3800 тонн бензина и около 8200 тонн дизеля каждый день не производил Афипский завод — он работает исключительно на экспорт, и внутренний рынок от этого не страдает. Страдают только экспортные доходы его владельца — бизнесмена Саит-Салама Гуцериева.

Затяжной кризис

Бензиновый кризис в России обычно носит сезонный характер. Чаще всего дефицит вместе с ростом цен начинается в конце весны, с летним пиковым спросом разворачивается на фоне плановых ремонтов НПЗ, а потом идет на убыль осенью.

Но кризис 2025 года будет особенно затяжным, говорят трейдеры и аналитики, опрошенные «Новой-Европа». Дело в том, что в этом году плановых ремонтов НПЗ особенно много — и это связано не с бомбардировками, а с графиками обслуживания перерабатывающих установок. А кроме того, владельцы АЗС, которые не входят в состав крупных нефтяных компаний (а это примерно 40% продаж топлива в России), из-за высокой ставки ЦБ не могли сформировать достаточный запас топлива весной, как они это обычно делают. Такие бензиновые резервы создаются за счет кредитов, которые сейчас брать у банков просто разорительно.

«Именно периодическая остановка установок на заводах на фоне высокого сезонного спроса спровоцировала рост цен на бирже», — сказал «Новой-Европа» российский нефтяной аналитик. Биржевые торги для того и предназначены, чтобы владельцы частных заправок могли закупать столько топлива, сколько им нужно. Вместо этого вертикально интегрированные крупные компании там «активно покупали объемы друг у друга для обеспечения собственных сетей АЗС», добавил эксперт.

Из-за этого средняя цена на бензин уже выросла на 7,2% с 1 января по 8 сентября при инфляции за тот же период на уровне 4%. Удары по НПЗ снижают экспортные доходы нефтяных компаний: за август дизельного топлива они экспортировали на 22,5% меньше по сравнению с январем 2025 года.

Опрошенные нами трейдеры говорят, что АЗС будут страдать от нехватки топлива до середины зимы, если не дольше. «Спрос будет оставаться повышенным в течение пяти месяцев, начиная с конца августа», — сказал один из них. Особенно острый, по его словам, сейчас дефицит АИ-92 — поставщика этого бензина найти очень трудно.

Нефтяной аналитик говорит, что кризис может продлиться еще два месяца. «Надеюсь, к ноябрю будет легче», — соглашается с ним трейдер, работающий в Сибири. «Ситуация стабильно хреновая! Объемов не хватает, особенно бензинов», — сказал он «Новой-Европа». Собеседник опасается, что с началом холодов от дефицита будут страдать еще и поставки зимнего дизельного топлива. «Если бы не дроны, думаю, всё было бы намного легче», — сетует он.

Трейдеры говорят, что запрет на экспорт бензина и биржевые торги нефтепродуктами им не помогают — вертикально интегрированные нефтяные компании на бирже устанавливают оптовые цены выше, чем в рознице. «Это для независимых — петля», — говорит сибирский трейдер.

Что делать?

У правительства есть две группы мер для защиты рынка от дефицита и роста цен: сиюминутные и системные.

Первая сиюминутная мера, к которой уже прибегли, запретив экспорт бензина до конца октября, по мнению опрошенных нами участников рынка, не работает. Наготове есть вторая — договориться с Александром Лукашенко о том, чтобы перерабатывать российскую нефти в Белоруссии, у которой профицит перерабатывающих мощностей. И поставлять нефтепродукты в Россию. Пока официальных сообщений о такой договоренности нет, но, уверен наш собеседник, нефтяной аналитик, «в самое ближайшее время на российский рынок начнет в большем объеме поступать бензин из Белоруссии».

Всё это, вместе с завершением плановых и экстренных ремонтов и с окончанием летнего пика спроса, может сбалансировать дефицит и остановить рост цен. Но ненадолго — до следующего сезонного кризиса и новой волны воздушных атак.

Чтобы решить проблему системно, нужно сделать две вещи: закончить войну и отказаться от нынешней модели госрегулирования цен на топливо. Как пишет нефтяной аналитик Кирилл Родионов, «не может быть иного решения, кроме как обеспечение безопасности инфраструктуры НПЗ и снятие санкций на импорт оборудования для нефтепереработки, действующих с 2022 года». Санкции — одна из причин, по которой затягиваются и растут в цене ремонты заводов.

Что касается регулирования цен, то начиная с 2019 года правительство сдерживает их рост через демпферные выплаты нефтяникам. За восемь месяцев 2025 года эти субсидии сократились вдвое до 685 млрд рублей в сравнении с тем же периодом 2024 года — поэтому нефтяники, оставшись без бюджетных компенсаций, поднимают цены на топливо. Нынешний кризис показывает, что демпферное сдерживание цен неэффективно, пишет эксперт Carnegie Russia Eurasia Center Сергей Вакуленко: «На коротких интервалах это работает. Но в более долгой перспективе выясняется: проблем, которые решались при помощи сложных инструментов, на самом деле не было, или они были несущественны, а вот сформировавшиеся искажения нарастают и обходятся экономике все дороже», — считает он.

Опрошенные нами трейдеры говорят, что отказ от субсидий не разгонит цены, если власти параллельно увеличат объем обязательной продажи топлива на бирже, где могут его покупать независимые сети АЗС. 

От этого топливо станет доступнее, а значит, владельцам АЗС будет сложнее поднимать цены, резюмирует эксперт. Препятствие тут только одно: лоббистская мощь нефтяных компаний, которым выгоднее самим продавать топливо на мировом или внутреннем рынке.