«Идеальный сценарий для Трампа — чтобы на этом всё и закончилось»

— Зачем Трамп решил вступить в войну? Чего на самом деле он хочет добиться — смены режима в Иране или чего-то еще?

— Действительно, США атаковали три ядерных объекта Ирана. Но, как настаивают сам Дональд Трамп и его администрация, он не вступал в войну. Он неоднократно об этом говорил, и это принципиально важный момент. То же самое сказал вице-президент США Джей Ди Вэнс: «Мы не воюем с Ираном. Мы воюем с ядерной программой Ирана», — его дословные заявления, отражающие риторику американской администрации.

Конечно, например, в газете The New York Times вчера вышло множество статей с заголовками, где прямо написано о войне с Ираном. Однако администрация Трампа категорически настаивает, что это была строго ограниченная операция, направленная на устранение конкретной угрозы национальной безопасности США, — ядерной программы Ирана. 

Президент США, получив разведданные о развитии ядерной программы Ирана, в частности, о достижении 60% уровня обогащения урана, расценил эту ситуацию как прямую угрозу. Здесь важно понимать: для создания ядерного оружия требуется обогащение урана свыше 90%, но при этом 60-процентное обогащение не имеет никакого мирного применения — в энергетике или медицине такие концентрации просто не нужны. Именно поэтому администрация Трампа приняла меры, чтобы, как они сами это формулируют, предотвратить эскалацию.

— Но в ночи он все-таки написал в соцсетях пост, в котором не исключил смену режима в Иране, чтобы сделать страну «снова великой».

— Да, но он всегда выражается очень своеобразно, и важно дословно его процитировать: «Неполиткорректно использовать термин “смена режима”, но, если нынешний иранский режим не в состоянии сделать Иран снова великим, почему бы не произойти смене режима?» — написал он в Truth Social. По аналогии с MAGA (Make America Great Again, «Сделаем Америку снова великой») Трамп — забавно и в своем стиле — предложил аббревиатуру MIGA (Make Iran Great Again, «Сделаем Иран снова великим»).

На текущий момент это, конечно, исключительно теоретическая конструкция. С одной стороны, можно прочитать это как желание Трампа сменить режим. Но, с другой стороны, важно понимать: все представители американской администрации, выступавшие в последние дни, единогласно твердили, что смена режима — это дело иранского народа, и уверяли, что ограничились уже предпринятыми мерами. Их высказывания «Почему бы им не сменить режим?» — это лишь риторический вопрос в духе «а почему бы и нет?». Так же можно рассуждать о любой другой стране, не совсем дружественной США.

— По данным NBC, перед американскими атаками Тегеран пригрозил Вашингтону активизировать террористические ячейки в США в случае удара по Ирану. Насколько этот вопрос волнует американскую администрацию?

— Действительно, сейчас активно обсуждается и этот аспект: внутренняя безопасность США. И эта история тесно связана с проблемой нелегальной миграции: американские чиновники — так называемый «пограничный царь» («border czar») администрации Трампа Том Хоман, курирующий вопросы высылки мигрантов, а также представители ФБР и другие — указывают на опасность «спящих ячеек» в США. По их оценкам, в страну могли проникнуть до двух миллионов нелегальных мигрантов, включая выходцев из Ирана или их сторонников. И эти люди, по их мнению, представляют потенциальную угрозу, поскольку их деятельность не отслеживается.

— Как вы оцениваете первые действия Трампа? Насколько они серьезны и как к ним относятся американцы?

— Заявленная цель Трампа — уничтожение ядерной программы Ирана. Для достижения этой цели были предприняты определенные меры. Теоретически масштаб мог быть больше, но администрация заявила, что сознательно ограничила операцию только военными объектами, исключив любые действия против гражданской инфраструктуры или населения Ирана. Они считали такой подход оптимальным.

Что касается внутренней реакции в США — здесь ситуация интересная. Дело в том, что американцы очень четко разделяют сам удар по иранской ядерной программе и военную операцию как таковую. Это видно по социологическому опросу The Washington Post: 

Администрации Трампа всё же удалось убедить общественность, что это отдельные вопросы. Но, конечно, протесты против действий Трампа есть и будут — это нормально для американской политической культуры: люди хотят, чтобы их голос был услышан.

Мы уже видели масштабные протесты в Калифорнии, которые, как ни странно, связаны с текущей ситуацией. Какие они были жесткие, какие они были впечатляющие, какие устрашающие кадры были оттуда! Но при этом 55% американцев поддерживают идею депортации нелегальных иммигрантов. В ближайшее время увидим, сколько американцев поддерживают идею уничтожения ядерной программы Ирана. Судя по опросам, проведенным еще до американской операции, подавляющее число американцев считают Иран опасностью для США.

Если не будет эскалации и операция не перерастет в полноценное военное вмешательство с присутствием американских войск в Иране, вероятно, серьезных политических последствий для администрации Трампа не последует. В противном случае это вызовет колоссальные протесты. Но пока речь идет о точечных действиях против ядерной угрозы.

— Есть ли раскол внутри элит США по поводу американской атаки на ядерные объекты Ирана?

— Реакция политических элит разделилась вполне предсказуемо и традиционно: большинство республиканцев поддержали решение Трампа, тогда как демократы в основном выступили против.

Особенно ярко это проявилось в заявлении политика-республиканца Линдси Грэма на NBC: он прямо сказал, что вот за несколько минут до операции разговаривал с Нетаньяху и что он сам бы давно провел такую операцию. То есть таким образом он выразил безусловную поддержку американскому президенту. Грэм особо подчеркнул, что Трамп, по его мнению, действовал строго в рамках своих полномочий по второй статье Конституции США, которая определяет права и обязанности президента и вице-президента. А поскольку это не объявление войны (право объявлять войну принадлежит исключительно Конгрессу), а точечная операция в национальных интересах, то ни о каком импичменте речи быть не может. Максимум, что может сделать Конгресс, — это попытаться лишить Пентагон финансирования, но и это маловероятно.

Со стороны демократов звучит более осторожная позиция. Они, конечно, признают опасность иранской ядерной программы, но при этом выражают серьезную озабоченность возможными ответными ударами со стороны Ирана и общей эскалацией конфликта. Их основной аргумент: подобные решения должны приниматься с обязательным участием Конгресса. Но важно понимать, что даже критики не отрицают факта угрозы со стороны Ирана, — спор идет лишь о методах противодействия и процедурных моментах.

— Кажется, что в действиях США пока что больше именно политического, нежели военного. Действительно ли это так и какие возможные варианты развития событий?

— Да, в этой истории много политики: это, в первую очередь, способ давления на Иран. Как заявил вчера Рубио, США готовы уже сегодня вернуться к переговорам.

Однако важно понимать контекст внутри США: у Трампа сейчас не самые высокие рейтинги, растет уровень неодобрения его действий, и ему нужны видимые победы.

Что касается вариантов развития событий: знаете, как заявил министр обороны США Пит Хегсет, в конфликте может произойти что угодно, но масштаб этой военной операции под названием «Полуночный молот» был намеренно ограниченным и четким. По его словам, у американских вооруженных сил есть гораздо большие возможности. При этом, как сказал министр, «исключать ничего нельзя» и США «ответят, если это необходимо: самые мощные в мире вооруженные силы находятся в боевой готовности и готовы защищать наш народ».

— На этом фоне Трамп, кажется, совсем забыл про Украину. Почему? Потому что у него не получалось достигнуть желаемого — или есть другие причины? И как это отсутствие внимания может повлиять на переговоры между Россией и Украиной?

— Тема войны России в Украине действительно отошла на задний план. Отсутствие ее обсуждения на саммите G7 это подтверждает. Но республиканцы, поддерживающие Киев, всё равно держат эту тему в поле зрения.

Так, уже упомянутый Линдси Грэм в интервью NBC утверждал, что удар по Ирану потенциально ослабит не только Тегеран, но и Москву, и всю ось «Северная Корея–Иран–Россия».

Так что, по мнению американских сторонников Украины, это косвенно бьет и по России, и должно ее насторожить: действия президента США показывают, что Трамп может долго вести переговоры, но в какой-то момент наступает точка кипения. Да, сейчас главный приоритет американской администрации — ядерная программа Ирана, но кто знает, что будет завтра?