«Минздрав думает о вас на перспективу: еще немножко — вы как раз все и умрете»

Утопия Победы

Среди черной сибирский тайги, у подножия невысокого Тягунского хребта затерялся Тягун. Формально это даже не поселок — а железнодорожная станция, к которой прилагается сорок улиц и тысяча жителей.

Что сказать о жизни села? С одной стороны, барнаульский новостной сайт публикует новости про то, как «алтайское село терроризирует банда беспризорников», с другой — Тягун упоминается в восторженных отзывах блогеров и туристов — «Ах, настоящая зимняя сказка». 

Вообще история села умещается в две серые папки, которые хранятся в Заринском межпоселенческом краеведческом музее. В начале нулевых ее со слов старожилов записала местная журналистка Наталья Цветкова. Согласно этим записям, Тягун появился сразу после войны. В 1948 году здесь организовали Тягунский мехлесопункт, а через год — уже самостоятельный Тягунский леспромхоз. Алтайские энтузиасты решили создать среди тайги целый город, а назвать его собирались гордо — Победа. Как следует из записанной байки тех лет, агитлистовки так и приглашали желающих: «ехать в перспективный город Победа».

Вскоре за первыми добровольцами в село стали прибывать и другие, не по своей воле, поселенцы — пленные немцы и японцы, ссыльные армяне, украинцы и депортированные чеченцы. А также старообрядцы, уже давно обосновавшиеся в окрестностях. 

Первое время дела в будущей Победе шли неплохо: временные бараки стали превращаться в жилые дома, а в 1952 году появилось железнодорожное депо, через которое шли поезда из Барнаула в Сталинск, нынешний Новокузнецк. Вскоре жители близлежащих деревень стали называть свой поселок столицей тайги, поскольку, пишут краеведы, вокруг станции появились больница, клуб, детский сад, библиотека, школа, магазины и даже стадион. По воспоминаниям старожилов, к 1954 году тут уже жили двенадцать с половиной тысяч человек. Однако городом Тягун так и не стал, и об утопической Победе сейчас мало кто помнит.

Первым ударом для Тягуна стал массовый отъезд депортированных, которых реабилитировали в 1950-1960-х годах. Вторым — вырубка близлежащих лесов, вследствие чего за древесиной нужно было продвигаться дальше в тайгу. Последним ударом был развал СССР. В 1990-х градообразующий леспромхоз обанкротился, а население Тягуна сократилось до двух тысяч человек. 

Депрессивный курорт

С тех пор Тягун никогда не был в центре даже региональной повестки. Новостей оттуда приходило мало. Чтобы узнать, как жил поселок после развала Союза, я листаю архивы старых газет и новостные сообщения, опубликованные в сети много лет назад: в 2001 году бомж Игорь Трофимов, вооруженный ножом, ограбил в Тягуне продуктовый магазин, похитил 600 рублей, продукты, вино и пиво.

В 2008 году милиционер Николай Плотников, присланный из райцентра обеспечивать порядок на выборах, до смерти забил 50-летнего истопника котельной сельсовета прямо во время подсчета голосов. Он заподозрил его в краже мяса.

В 2009 году двое жителей Тягуна похитили немецкую овчарку, убили ее на глазах у хозяйки, а затем съели.

Село считается к «труднодоступным». С внешним миром его связывает «железка», четыре раза в день поезд отправляется в город Заринск, что в 70 километрах. Ну и узкая, ухабистая дорога, которой не пользуется даже начальство, когда приходится ехать в эти края. Долгое время мертвецов в Заринский морг отсюда тоже возили на электричках, вместе с пассажирами. 

Рабочие места в Тягуне предлагают: железнодорожная станция, лесопилка и щебневый карьер. 

В 2017 году власти вспомнили о существовании Тягуна, который удачно расположен посреди леса, рядом с Тягунским хребтом. В том же году, еще при губернаторе Карлине, тут началась реализация масштабного проекта. В правительстве задумали превратить окрестности поселка в спортивно-туристический кластер, в первую очередь, для лыжников. В мгновение ока была проложена дорога к горному склону и все необходимые коммуникации. Вскоре был запущен подъемник и открыта гостиница «Берлога». В самом поселке отремонтировали пребывавшую в аварийном состоянии школу, где учились дети из трех окрестных сел. Через несколько лет, когда туристическая инфраструктура заработала в полную силу, за 200 миллионов рублей была реконструирована и местная железнодорожная станция. 

Казалось бы, живи — не хочу.

В декабре 2018 года благословить горнолыжный курорт приехал уже новый губернатор Алтайского Края, выходец из Норникеля, Виктор Томенко. Он высоко оценил местные «перспективы для развития спортивного туризма» и сказал местным жителям: «Мне кажется, вы все счастливые люди, потому что находитесь в том месте и в то время, когда все только начинается». 

Однако уже скоро мечта о маленьком алтайском «куршевеле» столкнулась с реальностью. Развивать проект предполагалось за счет частных инвесторов, но они почему-то не слишком спешили вкладывать свои деньги в самый молодой горнолыжный курорт России. Зато директором перспективной гостиницы «Берлога» стал Дмитрий Приб, сын депутата Алтайского краевого Заксобрания Сергея Приба из «Единой России». 

Деньги, впрочем, нашлись в региональном бюджете: в 2020 и 2021 годах на развитие курорта было выделено в общей сложности чуть больше ста миллионов рублей. Нашлись и туристы — сейчас Тягун посещают по 12 тысяч туристов в год. Более того, Тягун и еще раз едва не вытащил «счастливый билет», на сей раз федерального масштаба: он был выдвинут на участие в федеральной программе внутреннего туризма, что сулило щедрые инвестиции, но, наряду с другими алтайскими жемчужинами, не добрал баллов.

Для сравнения соседний Шерегеш — главный горнолыжный курорт Сибири — может принять в десять раз больше туристов силами одних только гостиниц, еще столько же туристов готовы приютить владельцы квартир в соседнем поселке. Ежегодно Шерегеш посещает около миллиона туристов. По сравнению с ним, Тягун выглядит очень скромно. Курорт и госконтракты, связанные с ним, приносят достаточно денег, только чтобы кормить семью барнаульского единоросса Сергея Приба, но не местных жителей. Так, его сын, Дмитрий Приб, директор «Берлоги», владеет 60% уставного капитала в ООО «Вектор», которая по заказу администрации района строила дорогу к горнолыжному курорту за 63 миллиона рублей.

Сам Тягун давно захирел: по актуальным данным правительства Алтайского края, население села — всего 1084 человека, хотя еще десять лет назад эта цифра была вдвое больше. Количество жителей медленно сокращается, молодежь и трудоспособное население перебираются в Барнаул и другие города. Железнодорожная станция, средняя школа, обшарпанный Дом культуры, ветхая амбулатория, открытая еще в перестройку, церковь, продуктовый магазин да отделение полиции — вот и вся инфраструктура, какая есть в поселке. 

От советского прошлого одни остались руины. Летом чернеющие деревянные заборы и разбитые дороги прячет под собой ярко-зеленая растительность. А уже осенью село накрывает туман и пышная шапка снега, которая сходит только к середине весны. По всему селу разбросаны озерца, больше похожие на лужи. Некоторые дома, особенно на окраине, заброшены, крыши их провалились внутрь, а завалинки поросли дикой травой. Рисовать здешние захолустные пейзажи сюда иногда отправляют студентов-живописцев из алтайского художественного училища. «Работы нет, но люди здесь очень добрые», — говорят студенты, которых подкармливают местные жители.

«Отрицательная динамика»

Несмотря на развитие туризма и многомиллионные инвестиции, местные власти считают поселки вроде Тягуна «неперспективными». В мае этого года, во время заседания Алтайского краевого Заксобрания на это намекнул министр здравоохранения Дмитрий Попов, отвечавший не претензии депутатов КПРФ. Он напомнил, что термин «неперспективный населенный пункт» появился в советское время, и с тех пор процесс ликвидации таких сел не остановился.

Чем это чревато для Тягуна? Потерей амбулатории.

Амбулатория — это небольшая сельская больница дневного пребывания, в которой принимают профильные врачи. В Тягуне тоже есть старая амбулатория. Однако теперь вместо ее ремонта начали строить новый фельдшерско-акушерский пункт (ФАП).

ФАП — это самый простой тип медучреждения, обычно занимающий всего несколько комнат и предлагающий услуги фельдшера, способного оказать первую доврачебную помощь. В случае Тягуна — это будет здание площадью с большую трехкомнатную квартиру, 110 квадратных метров. 

«Изначально планировали строить [в Тягуне] амбулаторию, так как в момент формирования программы численность жителей была больше 1600 человек, но за 5 лет стала видна отрицательная динамика и сегодня в селе проживают уже 1084 жителя. Но даже в этой ситуации мы нашли решение, чтобы сохранить жителям медицинскую помощь в прежнем объеме», — оправдывался на том самом заседании краевого заксобрания министр Попов.

Министр многого не договаривал. Ведь согласно приказу Минздрава об организации оказания первичной медико-санитарной помощи взрослому населению, ФАПы рекомендованы для населенных пунктов, в которых проживает 300-700 жителей. Но в Тягуне все еще живет больше тысячи человек.

И хотя в начале мая главный врач Заринской районной больницы Алексей Бракоренко поспешил успокоить жителей Тягуна, сказав, что «весь медицинский персонал останется работать и после ввода ФАПа в эксплуатацию», те ему не поверили. Телеграм-каналу «Алтайские крайности» они рассказали, что ФАП просто не справится с наплывом людей: 

«Очень нужен ремонт [амбулатории], — считает 74-летняя Людмила, моя собеседница из Тягуна, — У ФАПа намного меньше [возможностей]. Хотя нас устно уверяют, что всё останется на прежнем уровне, я лично, и многие жители, слабо верим в это». 

ФАП должны достроить в августе этого года. Тогда же будет закрыта амбулатория. Как следует из документов, на постройку нового ФАПа планируют потратить 27 миллионов рублей, довольно много для здания, сопоставимого по площади с одной из квартир главы алтайского минздрава Дмитрия Попова. Критики министра говорят о том, что стоимость постройки небольшого медпункта завышена. Так, по словам депутата Марии Прусаковой, строительство ФАПов в соседних селах обошлось бюджету в восемь-девять миллионов рублей. 

«Странно и другое. Суммы в 27 миллионов рублей, заложенной на строительство ФАПа, достаточно не только на ремонт, но и на строительство новой амбулатории. Что это: техническая ошибка чиновников или целенаправленное завышение стоимости? Разберутся контролирующие и следственные органы. Обращения в их адрес мною уже направлены», — заявила она по итогам визита в Тягун. 

Пока органы не разобрались, жители села переживают за свое будущее.
«Обидно за детей, — говорит мне местная жительница Виктория Обухова. — Чтобы поехать на прием к врачу в Заринск, нужно детей поднимать ночью, потому что электричка отходит в 3.40. И если у нас тут закроют все, то нам придется часто так ездить. Мы хотим здесь жить, развиваться, другие семьи тоже хотят. У нас огромный поселок, но если не будет медицинской помощи, люди просто отсюда поедут». 

Виктория 

У Виктории Обуховой необычная история. Несколько лет назад она перебралась в Тягун из города, устроилась работать горничной в только открывшуюся гостиницу «Берлога»:

«Работала я у Димы Приба. Людей они держат за рабов, зарплаты очень низкие, иногда даже пообедать или в туалет человек не может сходить. Есть дедовщина на работе: у них все построено на запугивании. И все время пошлые шутки от начальства. Люди работают, просто терпят: детей как-то растить надо. Когда я работала, рабочих рук не хватало. Белье нужно стирать круглосуточно, просто не успеваешь», — вспоминает она. 

В итоге, устав от унижений, Виктория бросила «Берлогу». «Больше никогда не буду там работать, поэтому ни о чем не жалею», — говорит она. Первые годы в деревне ей совсем не нравилось, «ныла, что надо ехать обратно в город», но со временем она полюбила Тягун всем сердцем.

О том, что их единственная амбулатория закрывается Виктория узнала в мае этого года: ей позвонила соседка и сказала, что приехала глава района, в здании сельсовета обсуждают строительство ФАПа:

— говорит Виктория и продолжает. — Я собираюсь здесь жить, понимаете? Мы ремонтируем дом, садим деревья. И мне обидно, что нас просто списывают. Как будто нас и нет». 

Та самая встреча в сельсовете состоялась 5 мая, и многих тягунцев на ней действительно не было. На фото, опубликованном местным новостным агенством «Банкфакс», видно, что в тесной комнатке, которая, судя по убранству, иногда выполняет функцию ЗАГСа, собрались лишь несколько десятков человек.

Жители сразу «негативно отнеслись к строительству фельдшерско-акушерского пункта (ФАП) вместо ожидаемой врачебной амбулатории», — пишет «Банкфакс». Однако тягунцев поставили перед фактом: решение принято на уровне федерального Минздрава, деньги выделены, краевой минздрав ничего не смог поделать. 

После «тайных» встреч жителей с чиновниками всем стало ясно, что ремонтировать амбулаторию не будут и вообще закроют. Возмущенные сельчане письменно обратились к губернатору края Виктору Томенко с просьбой помочь им, но тот фактически проигнорировал их челобитную, под которой подписались как минимум 400 человек. Тогда инициативная группа местных жителей решила собрать митинг против строительства ФАПа. 

Сделать это оказалось непросто. И хотя акцию власти все же согласовали, участвовать в ней тягунцев всячески отговаривали: 

А начальство запугивает: "пойдете на митинг — лишитесь работы". Давят и на врачей. Например, бабушка записывается к терапевту, а ей врач говорит — "не ходи на митинг, а то льготные лекарства тебе не выпишу"»,

— рассказывает Обухова.

Согласно ее рассказу, против акции протеста выступили некоторые чиновники из райцентра, а также местные бизнесмены. Так, глава администрации Заринского района Светлана Полякова, по словам Виктории, якобы приезжала на тягунский карьер, и потребовала от начальства предприятия не пускать работников на митинг. 

В итоге добрались и до самой Обуховой. 28 мая, накануне митинга, к ней домой приехали представители прокуратуры, куда она ранее обращалась по поводу ликвидации амбулатории. Запустив силовиков в дом, женщина опешила: «одна [сотрудница] забежала, такая шустрая, и начала фотографировать абсолютно все. Я спросила — зачем вам фотографии моего дома? Она говорит, проверяем на аварийность». В течение следующих двух часов Обухова отвечала на вопросы людей в погонах. Те спрашивали про детей, доходы, личную жизнь, вредные привычки, проблемы с психикой и прочее.

«Я восприняла это как угрозу, потому что я сижу и отвечаю на вопросы. А потом сотрудница, так, между делом, говорит. А вы понимаете, что митинг — это глупая идея?» 

Как рассказывает собеседница, в какой-то момент гостья достала бумаги, и стала объяснять, что новый ФАП прекрасно впишется в сельский пейзаж. В бумагах было сказано, что в 2024 году в Тягуне проживало чуть больше тысячи человек, а в этом стало еще меньше. Состоялся диалог:

«— Вы понимаете, ещё немножко — вы как раз все и умрете или уедете. И тогда по закону тут ФАП будет. Просто Минздрав думает о вас как… на перспективу! 

— Я говорю, но на данный момент мы подходим, нам нужна амбулатория, потому что нас больше тысячи.

— Да, подходите, но через два года не будете подходить. Смысла нет вам строить, вот и всё».

Работа на опережение

Митинг жители Тягуна все-таки собрали, и людей на него пришло неожиданно много. Я позвонил Виктории через несколько дней после митинга, в полночь. Она не спала. «Конечно, мне было страшно проводить митинг, но я зашла слишком далеко, чтобы отступать», — призналась она. Немного путанно она рассказала о том, что ей угрожали после мероприятия незнакомые люди — какая-то женщина, за то, что на митинге она якобы оскорбила фельдшера: 

«Я просто задавала вопросы. ФАП — это первичная помощь. Как нам будут оформлять больничные, как нам будут выписываться рецепты? [После] я сама позвонила фельдшеру и спросила — вы на это обиделись? Она сказала, да. Но мы как пациенты имеем право это спрашивать. И тут нечего обижаться. Мы вас как фельдшера очень ценим!», 

Как рассказали мне другие участники схода, акция прошла спокойно. На мероприятии присутствовали глава района Светлана Полякова и депутат Госдумы от КПРФ Мария Прусакова. 

Но даже если этого не случиться, ничто не говорит о том, что нужно сворачивать медучреждение, полагает Ольга, участница акции протеста. По ее словам, аргументы чиновников (со ссылками на федеральный минздрав) ничем не обоснованы, а потому протестующие требуют надзорные органы вмешаться. Такого же мнения придерживаются и другие жители села. По словам Виктории, в Тягуне есть неходячие старики и инвалиды, которым нужна помощь на дому:

«И еще у нас есть один СВО-ошник, он остался без ноги. Ему бы желательно здесь оставить врача, понимаете? Когда у него гноилась нога, на дом приходила терапевт, лечила его. А теперь как он, извините, без ноги поедет получать помощь? Он даже на электричку сесть не сможет, там платформа высокая. А он ведь один — его жена бросила, все деньги забрала и уехала. На митинге я подчеркивала, что сейчас возвращаются наши раненые бойцы, и им особенно надо сохранить нашего врача-терапевта!», — рассказывает она.

Несмотря на все доводы жителей, строительство нежеланного ФАПа продолжается «втихую», говорят жители. По их словам, возле стройки нет даже паспорта объекта. «Они работают якобы на опережение, открыто говорят, что сейчас вас, жителей, больше тысячи и да, вам положена амбулатория, но по нашим расчётам село похудеет за пару лет до ФАПа, и он у вас уже будет», — рассказывает местная жительница Ольга.

Виктория переживает — неужели людей не услышат?

Автор: Павел Кузнецов