— Григорий, как война, кризис и репрессии повлияли на благотворительный сектор в России?
— Я бы выделил несколько тенденций. Прежде всего, на основании того, что рассказывают мои коллеги, оставшиеся в России, могу сказать: безусловно, стало значительно сложнее привлекать финансирование от корпоративных жертвователей, то есть от юридических лиц. Это вполне объяснимо: многие иностранные компании покинули Россию, а ведь именно западные корпорации, где культура благотворительности была более развита, часто поддерживали российские проекты. Например, у крупных компаний вроде Unilever или General Electric были отдельные менеджеры по социальным вопросам, отвечавшие за взаимодействие с благотворительными инициативами.
Естественно, полностью этот источник пожертвований не исчез, некоторые компании продолжают поддерживать проекты, за что им огромная благодарность. Но сокращение объема корпоративных пожертвований было вполне предсказуемо.