Ветераны крестовых походов

Миропомазание кровью 

На разработку законопроекта депутатов лично благословил патриарх Кирилл.

Еще осенью прошлого года Госдума пыталась уклониться от решения проблемы священников на «СВО», переложив ее на министерство обороны. Тогда глава думского комитета по развитию гражданского общества Ольга Тимофеева заявляла, что новый министр Андрей Белоусов может просто издать приказ о назначении выплат священникам. Московскую патриархию столь «минималистский» подход не устраивал. Еще в январе 2023 года Кирилл вещал с трибуны Госдумы, что именно его подчиненные (а не какие-нибудь генералы) стали «самой желанной целью противника» на линии фронта, потому что именно «священник с крестом идет вперед, когда воюющие поднимаются в атаку». Детали законопроекта обсуждали на круглом столе в Госдуме 30 января этого года, и вот наконец документ созрел. 

Правда, никто точно не знает, какого количества клириков он коснется, — патриархии никак не удается точно подсчитать число своих представителей в зоне «СВО», поэтому в печать попадают лишь округленно-приблизительные цифры: от 5 (такое число называл патриарх осенью 2022 года) до 1500 (это версия главы «военного» отдела РПЦ митрополита Кирилла (Покровского)) и даже 2000 (версия немного склонного к троллингу замдиректора Института Европы РАН Романа Лункина). Судя по тому, что в августе прошлого года управление делами Московской патриархии разослало циркуляр № 01/4610 о необходимости набора «на ротационной основе» 250 священников для отправки на фронт, их реальная численность в зоне «СВО» едва ли сильно превышает сотню. Однако за годы интенсивных боевых действий, с учетом ротаций, число потенциальных ветеранов в рясах могло достичь нескольких сотен человек.

где имели место «вооруженные провокации», но и делали это по официальному письменному направлению руководящего органа централизованной религиозной организации. И не просто пробыли — а на регулярной основе совершали «богослужения, обряды и церемонии с участием военнослужащих». Поскольку раньше РПЦ делала ставку на «волонтерство» и не очень охотно оформляла официальные командировки своим клирикам в зону «СВО», под столь строгие критерии подпадает лишь незначительный процент фронтовиков в рясах. Батюшек, увлекавшихся волонтерством и даже получивших в этом качестве ранения, просят не беспокоиться. «Новая газета» недавно рассказывала историю канонического наказания (лишения сана) настоятеля храма архангела Михаила в селе Любостань Большесолдатского района Курской области священника Владимира Боярского, который волонтерил без согласования с епархиальным и военным командованиями.

Беззаконие становится ересью

Вопреки ст. 4 Гражданского кодекса РФ, новый закон в случае его принятия (а в этом сомнений мало — Госдума теперь голосует единогласно) будет иметь обратную силу, то есть изменит статус граждан в связи с действиями, совершенными до его принятия, — начиная с 24 февраля 2022 года. Странно, что доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист России и председатель Совета при президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства Павел Крашенинников не видит столь явного противоречия. Впрочем, были в его биографии и более странные моменты (напомним, что начинал он свою парламентскую карьеру как соратник Бориса Немцова и один из лидеров фракции СПС).

Но помимо чисто юридической, новый закон создаст и каноническую проблему. 66-е Апостольское правило лишает сана любого клирика, убившего человека даже случайно, в целях самообороны. Само словосочетание «ветеран боевых действий» как будто намекает, что получивший его священник не просто языком работал на фронте, а совершал именно боевые действия. Конечно, внутри Московской патриархии ему будут оказывать честь и почет, а вот с точки зрения мирового православия во главе с Константинопольским патриархатом это станет дополнительным поводом поставить под вопрос принадлежность РПЦ к христианству. Вспомним, как болезненно Константинопольский патриарх и другие влиятельные представители мирового православия за пределами РПЦ реагировали на новое учение патриарха Кирилла о том, что гибель на «СВО», даже без какого-либо покаяния и обращения к вере, «смывает все грехи». Вопреки этому учению, каноны православной церкви отлучают убийц от церковного общения на много лет. И даже исключение, которое делает в этих правилах св. Василий Великий для воинов, защищавших отечество от внешней агрессии, сокращает срок отлучения до трех лет, но не говорит о каком-либо автоматическом «смывании грехов»! 

По словам профессора Григорианского университета в Риме архимандрита Кирилла (Говоруна), в прошлом близкого к патриарху Кириллу, последний приравнивает к мученикам террористов: 

Два года назад, во время своего визита в Литву, Вселенский патриарх Варфоломей — первый по чести в мировом православии — заявил об искажении православной доктрины РПЦ и о том, что именно Константинопольскому патриархату придется взять на себя попечение о православных на территории нынешней РФ после завершения путинского режима. Говоря лично о Кирилле, Варфоломей недоумевал: «Как он может это [«СВО». — Прим. ред.] оправдывать в своей совести… Нужно пожертвовать своим престолом».

Милитаризация патриархии

Тесное сотрудничество РПЦ с ВС РФ началось в 1994 году, накануне первой Чеченской войны, когда патриарх Алексий II и министр обороны Павел Грачёв подписали первое соглашение о духовном окормлении военнослужащих и строительстве храмов в воинских частях. В 1997 году расширенную версию соглашения Алексий II подписал с новым министром — Игорем Родионовым. Как тогда, так и сейчас эти документы вступали в противоречие с действующим законодательством, запрещающим создание религиозных организаций в Вооруженных силах и допускающим исполнение военнослужащими религиозных обрядов только в свободное от службы время (в увольнении или отпуске). Разговоры о каких-либо конституционных принципах отделения армии от церкви вообще прекратились, когда в 2009 году Дмитрий Медведев подписал приказ о внедрении штатных должностей помощников командиров по работе с верующими военнослужащими, которые массово стали замещать священники РПЦ. Тем более, что таким помощникам полагалось довольствие из бюджета минобороны. Однако бюджет не резиновый, и в разные годы на всё ВС РФ выделялось лишь от 150 до 500 таких ставок. Кстати, их замещают не только священники РПЦ: имеется и несколько имамов, протестантских пасторов и буддийских лам. Их статус довольно странный: ведь они обязаны подчиняться как своим армейским командирам, так и религиозным центрам. Впрочем, такие помощники несут службу в качестве «гражданского персонала» в местах постоянной дислокации воинских частей, а не в зоне активных военных действий, и им ветеранский статус не светит. 

На этом фоне Московская патриархия периодически запускает программы по наращиванию численности и повышению квалификации «армейского духовенства». Так, в апреле прошлого года Учебный комитет патриархии разослал ректорам всех духовных школ РПЦ (их сегодня порядка 40) циркуляр о необходимости включить в учебные планы бакалавриата с 1 сентября новый предмет — «Основы подготовки священнослужителей для прохождения служения в зоне боевых действий». Бывший «экзарх Африки», а ныне опальный митрополит Леонид (Горбачёв) вообще призывал отправлять семинаристов на армейскую практику сразу после поступления в духовную школу: 

Весной 2023 года патриарх и синод РПЦ назначили главным военным священником в зоне «СВО» протоиерея Димитрия Василенкова — выпускника Ленинградского высшего военно-политического училища имени Ю. В. Андропова и «ветерана» российско-грузинской войны 2008 года. Наверное, религиозная вера помогает о. Димитрию убеждать себя и окружающих в тех военно-политических реалиях, которые невозможно принять рационально. «Подтверждено, — уверяет он, — что если бы Россия не начала спецоперацию, то началось бы наступление на Донбасс ВСУ. И в этом случае было бы в тысячу раз страшнее и больнее». И ведь не проверишь — можно только верить или не верить. Впрочем, пророчества главного военного священника впечатляют еще больше: «Оккупационные войска расчленят Россию и создадут параллельные церковные структуры. А Русскую Православную Церковь просто отменят». 

«Русский мир» убивает

Подсчитать количество клириков РПЦ, погибших или получивших тяжелые ранения в зоне «СВО», еще сложнее, чем подсчитать, сколько священников «работает» в ВС РФ. Официальная статистика РПЦ в этом отношении подражает официальной статистике потерь от минобороны — то есть всё сильно занижает и обновляет данные раз в два года. В апреле прошлого года председатель синодального отдела Московского патриархата по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями митрополит Кирилл (Покровский) заявлял, что на фронте погибло шесть священников; с тех пор официальная статистика не обновлялась. По его словам, первым погибшим еще весной 2022-го стал «64-летний старец» протоиерей Олег Артёмов, который находился в одном из приграничных сёл Белгородской области. Митрополит также назвал имена 45-летнего казанского священника Анатолия Григорьева, 53-летнего «казачьего духовника» из Курганской митрополии протоиерея Евфимия Козловцева, 35-летнего духовника 76-й псковской дивизии ВДВ иерея Александра Цыганова и некоего иеромонаха Дамаскина (Волина). Самым известным из погибших на «СВО» клириков остается 51-летний протоиерей Михаил Васильев, штатный сотрудник «военного» отдела патриархата и настоятель храма при штабе РВСН в подмосковной Власихе. За несколько дней до гибели он выступил со скандальной «мобилизационной» проповедью на телеканале «Спас», утверждая, что если бы российские семьи были многодетными, матери охотнее отдавали бы сыновей на войну. Путин посмертно удостоил Васильева звания героя России. У самого протоиерея осталось шестеро детей, причем, как утверждали издания РПЦ, у семьи даже не было средств на его похороны, и пришлось объявлять «общецерковный сбор». Сведения, которые осенью прошлого года приводила депутат Госдумы Ольга Тимофеева, несколько отличаются от данных митрополита Кирилла: по ее словам, на «СВО» погибло восемь священников, а тяжело ранено семь.

Из свежих примеров такого рода — монах Питирим (Власов) из Свердловской области, ушедший на фронт из скита Раифского монастыря и погибший 13 марта, и пономарь Никольского храма подмосковных Мытищ по имени Андрей, информацию о гибели которого 9 апреля распространила монахиня Евгения (Цивцивадзе), лидерка волонтерской группы помощи российским военнослужащим @PomoshBratiyam . Другому пономарю-алтарнику — Ивану Гарбузову — погибшему в 20-летнем возрасте где-то под Киевом, недавно открыли памятную парту в иркутской школе № 64. 

Одним из главных «памятников» этой войне и благословившей ее «церкви» станут и уже стали разрушенные храмы и разогнанные религиозные общины. Как подсчитала «Новая-Европа», на украинских территориях, которые перешли под контроль РФ с февраля 2022 года, исчезло более половины общин верующих: вместо 1967 сегодня их всего 907. В результате военных действий полностью разрушены или значительно повреждены 643 молитвенных здания, 326 из которых — в Луганской, Донецкой, Запорожской и Херсонской областях. В одной только Херсонской области уничтожены или повреждены 20 % (38 из 193) храмов Украинской православной церкви, ранее входившей в Московский патриархат, и больше 50 % (18 из 35) храмов автокефальной Православной церкви Украины (ПЦУ). На аннексированных территориях полностью загнаны в подполье такие многочисленные до войны церкви, как греко-католическая и ПЦУ, и осталась лишь одна легальная римско-католическая община. Число протестантских общин на этих территориях сократилось в 3,6 раза, а такие конфессии, как свидетели Иеговы или неопятидесятники из «Нового поколения», и вовсе запрещены по законам РФ. 

Та печать, которую накладывает «русский мир» на покоренные им территории, гораздо красноречивее, чем миллионы пафосных слов о «традиционных ценностях» и «катехоническом служении России».